— Сколько времени это заняло? С момента создания канала и до выпуска книги? — Первую мандаринку я написала в канал 1-го апреля.
— Ты мандаринками называешь кусочки книги? Ух ты.— Я теперь всё, что связано с этой книгой, называю мандаринками. Издатель подтвердил публикацию 2-го мая, когда прочитала критик. В середине июня я придумала, как книга будет называться. 18-го июля была написана последняя мандаринка. Получилось 3,5 месяца. Писалось очень легко. У меня никогда не было проблемы, что написать.
— Ты имеешь ввиду эту книгу, или свой опыт вообще? — Вообще. Никогда у меня не было творческого молчания, когда хочешь о чём-то написать, а не пишется. Всегда наоборот: хочется-хочется, а я думаю — ну кому это надо, лучше замолчи! Наверно, поэтому книга так быстро написалась. Я могла проснуться утром, выпить кофе и побежать писать. И писать до ночи без остановки.
— А другой опыт был? Помнишь, в канале был текст про грузинскую моду, совершенно прекрасный. С ним как? — Я его рожала! Он сформировался в голове, я готова была излить его из себя. Как только я придумала, что предложу его кому-то издать, он застрял. Не выходил из меня две недели, еле-еле его дописала.
— Это не было заказом? Ты решила написать про грузинскую моду и предложить кому-то напечатать его? — Да. Я гуляла и пришел текст про моду. Мои тексты обычно слишком интимные. Когда я предлагала их напечатать разным журналам, они отвечали, что грузинское общество не готово читать такие вещи, и что они меня печатать не будут. И я подумала «о, про моду — это так нейтрально», про моду могут прочитать все. Мне не скажут, что это порнографично или слишком откровенно. Как только я подумала о том, чтобы предложить напечатать этот текст — произошел ступор, словно что-то закрылось внутри. Пришлось много трудиться, чтобы достать текст. А когда не думаешь, для чего ты пишешь и кому это надо, пишется легко. Хотя по сути никому на*ер не надо.
— Полагаю, с этим можно согласиться, если брать в большом масштабе. Но вспомни, на презентации твоя книга вызвала большой резонанс.— Меня это удивляло!
— Но значит, это кому-то надо, и ты рисковала не зря. — Я всегда задаю вопрос себе «тебе это надо»? И если ответ «да, надо именно мне» — тогда пишу. В случае с «Мандаринами» мне было так надо, что я не могла молчать и не писать. Решила, что если не могу не делать — сделаю, и сделаю для себя. Я даже издателя сильно расстроила. Сказала ему, что самое главное уже сделала, остальное не имеет никакого значения. А он так старался! Убеждал меня, что самое важное — презентация книги и какая у людей будет реакция. Нет, отвечаю ему, это уже конфетки, самое главное это процесс и что я книгу написала. И ещё для меня главное — книгу прочёл человек, которому она посвящена.
— Он дал какую-то обратную связь? — Ему не понравилось. Пока он единственный, кому не понравилось. Но сам факт, что я показала ему книгу, а он прочёл и дал свои комментарии, важен для меня.
В течение всей своей жизни, когда я писала дневники, было ощущение, как будто кто-то должен прийти в мою жизнь и все дневники прочесть. Как будто я для него пишу. По дневникам он узнает, как я жила до того, как он пришёл. Мандаринки почти как дневник. Только не за всю жизнь, а за определённый отрезок времени. То, что именно он прочел мою книгу было самым главным по моим ощущениям.
— То есть ты книгу никому не адресовала, просто решила поделиться с миром тем, что с тобой произошло. — Не с миром. С собой. Я сама себе рассказала это. Жизнь, в принципе, это наш рассказ себе про себя. Так я воспринимаю процесс жизни.
— Любое наше взаимодействие с миром? — Да, мы изображаем себя. И находится человек, который говорит «о, мне интересно посмотреть, я буду свидетелем». А если вдруг появится человек, который будет свидетелем долго и с взаимным удовольствием… получится что-то невероятное и глубокое. Когда Саша Воронцов (
один из персонажей книги - прим. ред.) прочёл, он сказал «как интересно, из тех простых дней, что мы проживали, получилась книга. Как так вышло?» А я ответила, что на самом деле всё из простого состоит. Ничего сложного не существует, если мы не назовём его так или не усложним.
— И это и есть заслуга писателя — не пройти мимо этих простых дней, зафиксировать и рассказать о них… Элисо, все твои истории вошли в книгу? — Я редактировала мандаринки, но на уровне того, чтобы высказаться кратко. Истории никакие не убирала. Конечно, во время тех поездок, что у меня были, происходило намного больше всего. Я выбирала моменты, о которых считала нужным написать. Это те, которые я в своей голове прокручивала, которые меня сильно зацепили. Только такие вошли в книгу.
И смотри, как интересно. Когда люди читают, их цепляет разное. Катю
(близкая подруга Элисо, на презентации читала отрывок — прим.ред.) зацепило про брата. Она рассказывала, что всегда хотела иметь брата или сестру, а не быть единственной девочкой. Кто-то увидел много политики, и его на этом срубило…